Откр. 10

Когда, будучи человеком, я бродил по морскому побережью, то вслушивался в голос ветра, гул волн, шум деревьев и шелест трав. Садясь на выброшенное штормом бревно, я устремлял взор на линию горизонта и следовал взглядом за волнами, все дальше и дальше, пока море не сменялось сушей, а та вновь не сменялась морем. Огибая всю Землю, я видел себя со стороны, застывшего на ветру, будто каменное изваяние. Чтобы не повторяться более - я устремлял взор прочь от планеты, и следовал к звездам, переходя от одной к другой. И когда я охватывал все самые отдаленные светила, то возвращался обратно на Землю, где видел себя, смотрящего в открытый космос. И чтобы не повторяться дальше - я устремлял взор прочь из космоса, как часто это делал прежде. Но образующие его прото-сферы вновь возвращали меня к той самой силе, которую заимствовал разум. И тогда, я видел себя как узор, сплетенный силами разума. Можно было уйти и от них - назад к Изначльному Океану, но в этот момент я вспоминал волнующееся море, шум ветра в покинутых раковинах, что звучал теперь во всеобъемлющем эфире, вспоминал просоленный воздух, чей привкус был теперь вкусом абсолютной свободы. Потому, я больше не нуждался в земном теле, которое за ненадобностью обращалось в неподвижный камень. Оно сохранялось как внутреннее чувство, к которому я мог всегда вернуться, будучи силой,  что означало бы обратное превращение камня в живое тело. Так, многие тысячелетия я проводил на побережье в форме камня, а потом, принимая человеческий облик, спрашивал себя о том, был ли смысл возвращаться на бренную Землю? Ведь, смысл возвращаться был только ради тех, кого любишь, но вся соль в том, что тот, кто действительно тебя любит - уже находится рядом...